Взрослая агрессия: как помочь родителю не срываться на ребенка?

Важно ли извиняться перед ребенком?

Важно!

Я должна – что я должна? То есть я понимаю в момент остывания, что в общем-то уровень моей реакции и раздражающий фактор (проступок или не проступок) несоизмеримы, что это не очень адекватная реакция на какую-то в общем-то мелочь. В этом случае что делать?

В этом случае нужно точно брать паузу, если есть такая возможность, для того, чтобы попробовать проанализировать, что произошло, почему данная ситуация вызвала такую реакцию. Скорее всего, это может быть усталость или сильное напряжение, а также это могут быть какие-то ситуации из прошлого, которые периодически прилетают и немножечко нам искажают реальность.

Чтобы закончить эту тему и перейти к информационной справке по проблеме, которую мы подготовили, у меня последний вопрос.

Стоит ли ребенку объяснять причины своего гнева? Может быть, в следующий раз он сможет убрать какие-то факторы, раздражающие маму - тот же беспорядок или валяющиеся игрушки?

У меня нет уверенности в том, что ребенок это сможет ликвидировать. Все-таки дети в этом плане не такие автономные и самостоятельные, как взрослые. Это нормально.
Но точно можно говорить, что «…я разозлилась на тебя из-за этого конкретного действия, а за то, что я на тебя накричала, прости меня, пожалуйста!»

Спасибо, Марина, а теперь мы переходим к информационной справке.

Да, очень интересная теория агрессии. Мне кажется, это общие знания, которые всем интересны. Но нас безусловно интересует и ваше мнение. Поэтому будем благодарны, если, пока мы с Марией беседуем, вы ответите на вопрос:

- Как в вашей семье относятся к агрессивным вспышкам?
После мы прокомментируем ваши ответы.

Мария, я смотрю на свою историю взаимоотношений с детьми, и часто понимаю, что в общем-то проблема агрессии даже не в том, что у меня вдруг приключился срыв, я как-то не очень красиво, на мой взгляд, вела себя, извинилась перед ребенком и т.д. Основная проблема, которую я вижу у себя в семье, это то, что существует определенная непоследовательность - этот срыв происходит не от того, что ребенок что-то сделал, а есть какие-то внешние обстоятельства, которые у меня накопились и побудили меня к такой реакции.

Получается, что один и тот же проступок я один раз воспринимаю, как понимающая, любящая мама – ну, разрисовал обои, что же теперь? Это творчество! Это не становится последней каплей. Но в следующий раз, когда я устала или есть какие-то другие обстоятельства, то, что ребенок нарисовал на обоях, вызывает скандал и агрессию.

С точки зрения педагогического воздействия на ребенка получается, что агрессия вредна потому, что ребенок не знает, что ожидать от матери? За одно и то же он фактически получает разную реакцию.

Агрессивная вспышка достаточно вредна потому, что ребенок в основном не в состоянии переварить то количество эмоций, которое за один короткий период времени происходит. Но это не значит, что мама, которая попала в агрессивный срыв, плохая.

Очень важно на самом деле это разделять. Агрессивные действия, которые мы иногда совершаем по отношению к нашим детям – не хорошие, и мы учимся и стараемся их не совершать. Но мы не становимся плохими. И непоследовательность эта от того, что мы живые.

В один день мы справились с огромным количеством дел, которые у нас есть, и смогли более-менее устойчиво отреагировать на разрисованные обои, а в другой день не справились, сорвались. Здесь важно понимать, что мы не совершенные в принципе – мы живые, реальные, со своими особенностями и ограничениями. Это нормально.

Да, интересно. Я понимаю, о чем Вы говорите потому, что я являюсь приемной мамой. Когда я принимала это решение, я понимала, что я не смогу быть той идеальной мамой, которая ребенку, может быть, нужна, которая ликвидирует дефицит внимания, и т.д. Я же все-таки работаю, у меня много дел, да и другие дети есть. Но в какой-то момент мне пришло осознание, что чтобы быть хорошей мамой, не надо быть идеальной, это невозможно. Какого бы человека не взять, он все равно не будет идеальным.

Может быть, это про жизнь. Может быть, это также про то, что ребенок должен научиться встречаться с агрессией, которая в принципе вообще в человеческом обществе существует, и как-то ее преодолевать, с собой справляться, в том числе учиться облекать эту агрессию в форму, приемлемую для общества и для него самого.

Может быть, это про то, что ничего идеального нет. Это сложно признать. Например, я знаю такие семьи, где просто принципиально не повышается голос. А потом человек приходит в другую семью и с удивлением узнает, что люди кричат друг на друга периодически, хотя ничего за этим криком нет. Его адаптация происходит намного сложнее, чем у тех людей, которые встречались с разными эмоциональными проявлениями.

Как Вы считаете, это действительно так? Для ребенка важна вся палитра эмоциональных реакций или для него полезней ровный фон?

Ребенку точно важно встречаться с живыми чувствами, которые возникают у мамы и у других членов семьи. Но здесь есть один важный момент, что мамина задача – потихонечку учиться справляться с этими чувствами, то есть выражать их, но не разноситься, не уходить в какой-то срыв, во внешний взрыв или в истерику. То есть заботиться о себе, о своем эмоциональном психологическом состоянии.

Тогда у ребенка есть возможность видеть живые чувства, видеть, что мама живая и реальная. Это очень важно! Правда, это очень поддерживает потому, что мама, которая не выражает чувств, или мама, которая выражает только положительные чувства, показывает только половину себя и не может быть реальной, реалистичной.

У нас вообще в обществе так сложилось исторически и культурально, что человек или терпит и не выражает агрессию, или же уходит в сильный срыв – крушит, ломает и т.д. В этом плане мы все подвержены этому потому, что это некая наша национально-культуральная особенность.

Важно учитывать не только контекст текущего момента, но и такие вещи, как темперамент - свой собственный и ребенка.

Да, а есть ли у нас уже данные по опросу? Вот, очень интересно - посмотрите, Ваши слова подтверждаются – почти 60% отрицательно относятся к агрессивным вспышкам.

На мой взгляд, очень важно, когда есть эмоциональная реакция, но еще важна ее форма. Если там есть оскорбления, переход на личности и прочие достаточно обидные вещи – это одна история, когда это просто эмоциональный крик по поводу разбросанных носков, как было в первом примере – это совсем другая история. Это – не обидно.

То есть вопрос в том, насколько агрессия, гнев переносятся непосредственно на личность ребенка или на его поступок. Может быть, тоже есть какие-то нюансы?

Действительно, форма и количество этой реакции очень важны. Мне сразу важно сказать, и я буду еще об этом говорить, что не срываться не получится. Это наша некая несовершенная данность, несовершенная реальность.

Да, но, как мы говорили, может быть, это даже вредно, когда нет совсем никаких эмоциональных срывов?

Конечно вредно. Безусловно это вредно для мамы и для ребенка - тогда между ними не происходит важной эмоциональной встречи.

Да, интересно. Я слышала такую фразу, что вообще эмоциональный контакт и взаимоотношения между ребенком и мамой, в том числе, рождаются из конфликта потому, что они должны его преодолеть - понять друг друга и прийти к какому-то взаимопониманию. То есть если нет конфликта, мама со всем согласна и поддерживает во всех случаях, то…

Тогда нет границ, то есть нет ощущения, что где-то мама не согласна, и туда не надо ходить, или что когда мама какую-то идею не поддерживает, это важно.

Я имею в виду конфликт не агрессивный, а конфликт в принципе, то есть когда есть границы и ты говоришь «Нет!» Это тоже про это.

Да, конечно. Просто у нас такое отношение к словам «Конфликт», «Агрессия», «Вспышка» - они воспринимаются, как что-то страшно вредное, ужасное, и не надо этим заниматься! Но это случается – случается мамина злость на ребенка, случается злость ребенка на маму, и важно для начала не пугаться этого, не бояться себя в этом и не ругать себя. Наверное, это самое важное вообще – не ругать себя. Злиться – это нормально. Если мы попадаем в агрессивные вспышки, значит, мы в них попадаем – это факт.

Очень интересно. У нас еще один вопрос от наших слушателей:

- Моему сыну почти 11 лет, но при этом он постоянно плачет и нервничает, когда у него что-то не получается или ему обидно. Меня очень сильно это раздражает. Скажите, нормально, что ребенок в таком возрасте часто плачет и что меня это бесит? Я начинаю кричать на него, что усугубляет ситуацию.

Я думаю, что тот факт, что ребенок так реагирует, так переживает то, что происходит, в общем нормально. Вполне возможно, что это просто такой темперамент, так устроена его нервная система.

То, что Вас это раздражает – это уже Ваша реакция, важно в ней разбираться. Возможно, в этом месте нет навыка, как по другому реагировать. Это нормально – у нас не все навыки в наборе изначально идут, когда мы мамами становимся.

Также это может быть некая травматическая реакция на Ваши слабости. Возможно, когда Вы были ребенком или подростком, сами похожим образом реагировали.

На самом деле так очень часто бывает, например, когда родитель-преподаватель английского языка отказывается заниматься со своим ребенком, и говорит: «Я его убью!» Это как раз такая ситуация, когда начинается очень сильное раздражение, которое тут же вырастает в конфликт и агрессию.

Потому, что есть личные отношения – очень большой пласт чувств, ожиданий от ребенка, ожиданий от себя. И действительно очень сложно может быть не раздражаться. Мне это кажется понятным, и в поддержку хочется предложить больше поизучать, поисследовать это раздражение, это «меня бесит», то есть больше внимания уделить здесь себе.

А чем больше мамы уделяют внимания себе и своим чувствам, тем немножко легче детям потому, что мамы начинают более тепло и человечно к себе относиться.

Мы с Вами начинали говорить до эфира об идее альфа-материнства, согласно которой мама должна быть идеальной матерью - поддерживающей, заботящейся и так далее, и об отклонениях в разные стороны, но в основном в сторону идеализма. На мой взгляд, чаще это молодые родители – потому, что я уже немолодой родитель, и я уже намного спокойнее.

Как раз мы тоже беседовали, что с возрастом как-то этот идеализм уходит и на смену приходит большее равновесие. Мои старшие дети значительно больше пострадали от моих агрессивных вспышек, нежели младшие.

Но с точки зрения вот этой истории, что сейчас так модно быть ответственным родителем, и т.д., – как этот идеализм влияет на подавление вспышек гнева и более серьезных срывов?

Идея вообще – мать, как заботливая альфа – мне кажется очень теплой и хорошей в реалистичном формате, когда мама не только заботливая и поддерживающая, но еще и реальная, выражающая свои чувства, справляющаяся со своими чувствами и в той или иной мере с чувствами ребенка.

Но перекос, который я замечаю, когда я сталкиваюсь с такими мамами, про то, что нельзя ни в коем случае говорить плохие слова, ругаться, злиться – не является заботой. На самом деле предъявление чувства злости, как границы, как реакции - это забота.

Часто случается, что такая мама терпит, терпит, терпит, срывается, а потом страшно себя за это стыдит и винит.

Да, потому, что идеальное представление у нее другое.

Да, что у нее не получилось сделать то, что ей так важно - потому, что это уже становится ценностью в какой-то момент.

Потом мама старается как-то исправить ситуацию, но продолжает терпеть. Ситуация не исправляется – внутри нее нет сил и ресурсов, и дальше уже начинается некий уровень обесценивания: «Да, я совсем плохая мать, и мне нельзя никому рассказывать о том, что я делаю и вообще нужно как-то спрятаться, уйти в тень» - из за стыда.

То есть стыд очень сильно в этом месте работает, а стыд – это один из наших культурально-общественных «регуляторов» - я даже в кавычки внесла. Но точно, что здесь важно делать - это общаться с мамами, которые тоже срываются. Это поддерживает.

Да, замечательно. В связи с этим у нас к нашим слушателям такой вопрос:

- Как вы справляетесь с агрессией? Какие методы вы применяете? Было бы интересно узнать ваше мнение на этот счет.

Пока вы высказываете свое мнение, мы поговорим дальше.

Вот произошел срыв – агрессия, крики и т.д. – что нужно в тот момент, когда это закончилось? Надой уйти и взять паузу? Надо сразу извиниться перед ребенком? И как начать этот разговор? То есть вообще какова механика выхода из этой кризисной ситуации, которая неприятна обоим участникам этого конфликта?

Думаю, всей семье обычно бывает неприятно – эхом это касается всех.

Что в этом плане важно сделать? Во-первых, точно важно сначала маме взять паузу для того, чтобы в принципе понять, что с ней происходит – в какие чувства она попала, в связи с чем, что накопила, про что раздражалось, что не случилось для нее, чего, может быть, она хотела или ждала. И дать себе время на это.

Если, допустим, ребенок сильно испугался, попал в стыд или расстроился – обеспечить ему внимание, то есть сказать: «Извини, похоже, я немножко переборщила и сделала тебе больно, накричала на тебя. Прости!» То есть побыть какое-то время с ним, а затем – безусловно и обязательно! – взять время себе. Но не для того, чтобы себя распилить на несколько частей.

Да, что в общем-то логично было бы в такой ситуации!

Да, но для того, чтобы попробовать немножечко безоценочно посмотреть, что произошло, в связи с чем произошло, и как можно себе помочь в этой ситуации.

Я очень и очень поддерживаю идею искть сочувствие к себе, сожаление, что не получилось по-другому. Это очень мощный механизм!

Как на счет привлечения родственников, вообще людей, которые могут поддержать в этот момент? Стоит ли их в этот момент использовать, чтобы они поговорили с ребенком или с матерью? Если есть такой человек, который в этот момент может помочь, как наилучшим образом его задействовать?

Я помню, что эти вот укачивания, крики ночью, зубы и т.д. накапливаются, и когда муж подключался, это мне очень сильно помогало немножко отойти и отдохнуть. То есть в такой ситуации нужно ли просить поддержку и какая ожидаемая реакция должна быть у тех людей, которые могут помочь в этот момент?

Конечно, обращаться за поддержкой! Мама не должна со всем справляться одна. Это какая-то утопическая, идеалистическая идея о том, что мама должна все одна уметь. Не должна! Она живая, и хорошо, что она живая, слава Богу!

Подключать близких можно, допустим, заботой о ребенке, то есть посидеть с ним, чаю налить или как-то с ним поговорить, обнять в конце концов – если он сильно распереживался и ему больно. А разговоры про то, правильно он сделал или нет, оставить на потом. То есть сначала разобраться с чувствами, а потом с содержанием, не смешивать чувства и содержание.

Когда мы смешиваем тот факт, что ребенок что-то не сделал, о чем мы договаривались, и наши чувства, то ребенок попадает в вину. Он не может справиться с этим и не знает, как разрулить такую ситуацию.

Да, бывают ситуации, когда подключается, например, папа, который видит состояние мамы и говорит: «Вот до чего ты мать довел!» и начинается разбор полетов – безобразий и т.д.

Это усугубляет ситуацию, ни в коей мере не помогает ни матери, ни ребенку - видимо, эта тактика не очень хороша.

Да, но папу тоже можно понять. Он попадает тоже в свои чувства, ему, может быть, и больно, и страшно,

И жену жалко!

Да, и жалко жену, и какие-то моментально всплывают привычные для наших семей способы реакции на конфликты – это тоже очень важно учитывать, и прямо пересматривать их.

Точно важно запрашивать поддержку у близких про то, чтобы дали время выдохнуть, прийти в себя, и чтобы не ругали, а наоборот говорили: «Ничего, в этот раз так случилось – значит, было тяжело и непросто!» - чтобы была эта сочувствующая поддержка. Тогда есть возможность быстрее справляться с этими чувствами, а в будущем – удерживаться и не срываться, а если и срываться, то гораздо реже.

Да, мне интересным кажется вот это поведение близких. Я наблюдала неоднократно, когда как раз в таких ситуациях, как первая, такая типичная, подключаются родственники именно с критикой в сторону ребенка просто потому, что они видят эту прямую ситуацию.

Они не знают, что накопилось у матери и почему это произошло, но на виду безобразие в комнате, двойка и любая причина – разрисованные обои и т.д. Эта причина воспринимается, как основа маминого срыва, хотя это может быть просто сопровождающей какой-то последней каплей и совершенно не являться причиной этой агрессии.

Мне кажется, очень важно родственникам на это обратить внимание.

Давайте посмотрим на наше голосование. Прекрасно! Вы видите, какие у нас ответы. Вы как-то можете прокомментировать?

Да. «Терплю и срываюсь».

Надеюсь, наши зрители увидели, какова статистика. Давайте после таких говорящих цифр посмотрим ситуацию, которую мы заранее отсняли, как раз иллюстрирующую ту проблему, которую мы сегодня обсуждаем.

Да, очень интересный сюжет. Мария, можете Вы прокомментировать, что мы видели на экране? Очень интересно Ваше мнение, как специалиста.

Тоже достаточно распространенная ситуация, когда у мамы правда много дел и ребенку правда нужно внимание. Тут не поспоришь. Маме все время приходится делать выбор – заниматься делами или ребенком.

Но когда мама бросает дела и занимается с ребенком, изнутри может подниматься внутренний голос, который говорит: «Мм… Хозяйка-то ты не очень!» Но если она наоборот занимается бытовыми делами, а ребенком нет, этот голос говорит: «Что-то ты забросила своего ребенка!»

Это тоже на самом деле очень сильно влияет на то, как мы справляемся с возникающими ситуациями. Так мама из ролика отнеслась бы гораздо спокойнее к отказу дочки от обеда, не будь у нее до этого неприятных переживаний.

Но они были, и ей приходилось терпеть, не обращая даже собственное внимание на эти переживания, что хочется и ребенку уделить внимание, и приготовить еду потому, что семью нужно как-то накормить.

Когда я сталкиваюсь в работе с похожими ситуациями – их бывает достаточно много – стараюсь обратить внимание матери на то, что она каждый раз делает выбор, каждый раз он является единственно верным и точно ребенок всегда в каком-то количестве получает маму.

Ругать себя за то, что ребенку дал мало или что накричал на него – это не полезно. Важно разобраться, что было в приоритете - в связи с чем это произошло, почему не было возможности с ребенком поиграть или хотя бы ему посочувствовать: «Ты знаешь, мне тоже грустно, что я сейчас не могу с тобой поиграть! Видишь, нужно суп готовить. Давай, как я закончу, мы поиграем!»

Можно привлечь его готовить вместе.

Да, да, можно и так сделать, безусловно! Но важно искать собственную такую тщетность про то, что единовременно 2 действия мы не можем совершать так, чтобы быть действительно в них включенными. Мы в этом плане бессильны.

Это очень интересно потому, что мне кажется, это про то, что чтобы мама была хорошей мамой, она прежде всего должна быть сама довольна и счастлива, и это основное решение.

Например, у меня было всегда правило – отдыхать вместе с детьми, и мы многие годы ездили в отпуск только с ними. Но когда я поняла, что дошла уже до крайнего состояния, мне просто необходим отдых, и мы поехали вдвоем с мужем, меня постоянно грызло чувство: «Ой, а я вот это бы им показала! А как же я не взяла!»

Это очень плохая история, на мой взгляд, и надо от этого освобождаться потому, что то, что маме во благо, во благо и детям. Когда мама приедет отдохнувшая, посвежевшая, с хорошим настроением, с новыми впечатлениями, у нее будет новые ресурсы и срывов будет меньше. То, что она неделю провела без детей, может быть, им и на пользу.

У нас в сознании этого нет, и мне кажется, что это касается не только теории альфа-материнства, но и вообще нашей бытовухи, от которой нам надо как-то отключаться - полюбить себя что ли немножко – для того, чтобы дать дополнительный ресурс детям.

Это напрямую касается нашей сегодняшней темы потому, что гнев – это как раз от недостатка ресурса и сил для того, чтобы справиться с собой.

Или же это от того, что нет другого навыка, как справляться, или же что есть некое убеждение, что только так нужно реагировать, или, например, что очень часто бывает, что нельзя ребенка жалеть – один раз простишь – все, залезет на шею, и другие похожие убеждения.

А еще есть заблуждение, например, о трудности извиняться перед ребенком – когда ты взрослый, ты всегда прав.

Да, это очень важно – говорить: «Ты знаешь, я сейчас была неправа или был неправ. Давай поговорим про это»

Я думаю, что в нашем менталитете, может быть, это связано с мыслью, что это потеря авторитета.

Авторитарности это потеря, скорее, не авторитета потому, что авторитетный человек – это не тот, который все знает, всех давит, все решает - такая гипер опекающая фигура. Это человек, которому мы доверяем и к которому мы пойдем.

Да, это очень интересно. Когда возникает вспышка гнева – что точно нельзя делать? Есть какие-то табу? Я не знаю, насколько можно себя контролировать в процессе гнева, но есть какие-то вещи, которые всегда должны быть на подкорке, несмотря на вспышку естественной эмоции? Что действительно ни в коем случае нельзя делать – есть такие правила?

Я бы сказала, что конечно нельзя бить ребенка в этот момент, но мы должны понимать, что агрессивная вспышка – это неуправляемый, неконтролируемый процесс. Ее едва ли удастся остановить, то есть вряд ли возможно не шлепнуть или не встряхнуть.

Точно, что здесь важно делать, это потихонечку разбирать уже после вспышки, что случилось, где была последняя капля внутри, замечать этот импульс. Если разобрать очень детально, то можно увидеть некоторый импульс, который возникает в ответ на то, что происходит с другой стороны. Этот процесс, как пожар – очень быстро распространяется, но его можно замедлять.

Есть люди, у которых такие пожары случаются не часто, но есть те, которые «полыхают» практически каждый день. Что им делать - куда идти, к кому обращаться, если понятно, что человек уже не справляется с собой, что вспышки гнева случаются все чаще и чаще, и по совершенно незначительным поводам? Что в данном случае делать?

Первое, что приходит в голову, это попробовать поговорить с близкими – с теми, кто готов поддержать и поддерживающе поговорить про это. Не говорить, что ты так больше не делай или возьми себя в руки – это не работает и не помогает на самом деле, а с теми, кто готов выслушать, больше вопросов позадавать – а что? а почему?

Если такой возможности нет (а такое бывает), то тогда попробовать пойти к психологу – тоже вполне себе нормальный вариант. Психологи не предлагают каких-то очень жутких вещей, в основном они тоже предлагают рассматривать более внимательно, разбирать, искать области поддержки, те места, за что мы себя стыдим, за что мы себя ругаем и виним и как-то их подчищать, чтобы в этом месте давление было меньше.

Что еще можно делать?

Или физиологические техники остужения, охлаждения или переключения – как с этим? Можно ли использовать эти техники, чтобы сократить количество срывов или сделать их более управляемыми?

Можно тренироваться - брать не самые сильные вспышки и пробовать убрать раздражение или злость - например, взять подушку и медленно-медленно ее мять руками. Здесь очень важно делать это именно медленно потому, что агрессивная вспышка – достаточно быстрый процесс. Если мы, в агрессии что-то швыряем, то она растет внутри нас. Так это устроено.

Поэтому я прямо поддерживаю идею замедляться. Если уж очень хочется порвать газету от злости или швырнуть чашку, рвите и швыряйте, но делайте это медленно и - дышите. Дыхание очень помогает нам становиться более живыми - это такая физиологическая особенность.

Можно взять пустую коробку от яиц, медленно ее мять, хрустеть, спокойно дышать и приговаривать: «Я очень злюсь…»

Понятно, что агрессии и вспышки – это нечто пожароопасное, над чем надо работать и пытаться с этим справиться – будь то внутренний анализ, обращение к психологу за помощью или какие-то техники, про которые можно почитать или опять же обратиться к специалисту, чтобы понять, как их делать, чтобы снизить этот накал, и, конечно же, быть в диалоге с ребенком.

С собой и с ребенком.

Быть с собой и с ребенком – это наверное основные рецепты. Хотя конечно это все сложно, на мой взгляд. Но из нашей программы – не знаю, как наши слушатели, но я делаю вывод о том, что надо оставаться собой, пытаясь как-то с собой работать потому, что это серьезный вопрос – формирование отношений в семье. Человек, который постоянно находится в агрессии, никому не облегчает жизнь, и построение взаимоотношений с ним тоже не так просто.

Он себя загоняет.

Да, потому, что это замкнутый круг – и стыд, и …

А край этого – различные депрессивные состояния. Не думаю, что они кому-то нужны.

Да, я тоже уверена, что если это действительно уже прямо проблема, не единоразовые вспышки, которые естественны для человеческой природы и нашего социума, нужно обращаться к специалистам.

Да, да.

Я бы хотела еще раз всех призвать работать над собой и все-таки постараться стать счастливым, насколько это возможно, любить себя, уделять внимание себе, не идеализировать себя, понимать, что все мы живые люди и строить отношения в рамках уважения и эмоционального контакта с ребенком, с собой, с окружающими.

Я бы хотела добавить, что если что-то случается, то не нужно бояться идти за поддержкой.

Да, обязательно.

Потому, что вокруг есть люди – это, правда, здорово, что нас так много всяких разных. Обязательно найдется тот, кто поддержит.

Да, и начиная от родственников и кончая конечно же специалистами, которые более квалифицированно могут эту поддержку осуществить.

Мне бы хотелось сейчас еще раз сказать о том, что у нас начался новый цикл передач. Те из вас, кто прослушает все передачи о дошкольниках, получит сертификат, а нашим слушателям, которым удастся посетить все 9 программ, мы с радостью предоставим доступ к эксклюзивной программе по семейным отношениям и личную консультацию одного из ведущих психологов России.

Поэтому, пожалуйста, следите за нами и подписывайтесь на наши новости!

Надеюсь, что эта программа была вам интересна. Мы ждем вас в следующий раз. В мае у нас будет выступать Александр Колмановский с потрясающе интересной темой «Наказывать или не наказывать детей и каким образом это делать». Я думаю, это всем интересно, особенно когда речь идет о дошкольниках – какие методы взаимодействия с ребенком существуют и какую линию поведения родителям рекомендуется выбирать в этом случае.

Спасибо за внимание. До новых встреч.

Сегодня с вами была я, Анна Сошинская, президент благотворительного фонда «Амвей в ответе за будущее» и Мария Герасимова - психолог, гештальт-терапевт и специалист по работе с агрессией.